А больше - тут: ссылкаwww.ellf.ru/photographers/28975-odinochestvo-ot...

В ресторане "Рататуй" самый лучший "Цезарь" из всех, что я когда-либо пробовала. Курица приготовлена грамотно, сыр не кусками, а аккуратно насыпан через мельницу, соус ароматный и нежирный, вместо сухарей - выпеченные крошечные слоечки, салатные листья свежайшие, томаты тоже. А еще там были шампиньоны, но не прожаренные, а обжаренные сырыми, а не замороженными, и оттого сочные и хрустящие, и которые даже я смогла осилить (а про мои отношения с шампиньонами вы знаете).
И еще там хороший капучино.

А про аэропорт я ничего не хочу писать. В смысле, пространно писать. Мол, соболезную, какие скоты таксисты, какие придурки служба охраны, и бла-бла-бла.
Потому что без толку и потому что на душе странное такое, дурацкое чувство обреченного пофигизма. Из серии "уже нечему болеть, все выболело". Что толку от всех этих слов? Что толку от бессильной злобы и переживаний, соболезнований, страха? Своих бы сберечь. Этого, вот этого, как в аэропорту - слишком много за последнее время. В разных видах.
Не-мо-гу.
Пусто и устало.

Пусть лучше будет про "Цезарь". Тем, кто жив, это будет актуально.

Как я вам обещала, закидываю тонной колдографий с прошедших выходных. Красивые про нас и зиму будут вечером, а пока что - сумасшедшие снимки с дня рождения Лерыча, моей подруги детства, где мы немножко вспомнили молодость, а потом догнали (сь) и еще раз вспомнили )))

Тонна номер раз: "Не шляпа красит человека"
Что немаловажно - на фоне Его Ворсейшества!
В качестве анонса:

Большааааая картинка под катом
Следующим номером - "Чучундры"!

Платья я люблю больше любой другой одежды. Платьев у меня...хмм... мало. Платьев никогда не бывает много. Когда их будет много, я, наверное, так и напишу, но на сегодняшний день я считаю, что у меня мало платьев. Хотя кому-то, наверное, покажется, что их много. Но для меня их - мало.
А любимое на сегодняшний день платье - маленькое черное.
У меня всегда так: в один период времени любимое - одно, в другой - другое. В новогодние дни, например, любимым было леопардовое с коричневой отделкой. В декабре - фиолетовое платье-водолазка. И платье-свитер. А летом я любила хлопковые платья-туники, совершенно несерьезные. Весной - платье с котиками. И так далее.
Это все - не считая другой одежды, конечно. Просто платья - это отдельный мир для меня.

Я ношу его с красными бусами или длинным ожерельем с кружевами. С высокими ботфортами или кружевными туфлями.
Оно совсем простое.
И сейчас вот - текущее любимое.
Собственно, об этом я и хотела поведать миру.

Миру иногда нужно доверять что-то совсем глупое и нужное только тебе, решившему написать об этом. Если перегружать его нужным и важным, мир лопнет, а мне он нравится.
Поэтому я пишу о платье. О маленьком черном платье, которое я завтра надену на праздник, добавив к нему чулки, какой-нибудь совсем французский аромат, высокие сапоги, красный лак и красную помаду. И бусы, конечно же. Или без них.
Потому что иногда нужно писать о платьях.

А еще надо вовремя ложиться спать, но мы потратили это время на кино. Домашний кинотеатр - это, все-таки, счастье. Однако же - отбываю в царство Морфея, к мужу, который уже там.
Добрых вам снов.

Лили

Много-много хорошего кофе
Килограмм Перу Органик тонкого помола, свежайше-смолотый, ароматный. И много-много разного потрясающе вкусного чая.
Утро, которое совсем не порадовало некоторой промозглостью и ужасными дорогами, стало лучше, стало веселее, а за окнами светит солнце.
Конечно, к последнему кофе вряд ли имеет отношение, но в совокупности все это составляет нечто, что можно было бы назвать счастьем, только маленьким.

Так-то.
Хорошего дня!

Дорогие ПЧ, этот пост временный, потом удалю.
Пожалуйста, посмотрите сюда вот:
community.livejournal.com/hog_tales1978/8008.ht...
Мало ли, у кого-то есть идеи, кому бы эти роли можно было предложить? Они жизненно необходимы. У нас перебор, люди просятся на непрописанные роли, просто поиграть, а такая вкуснятина пропадает.

Буду благодарна за рекламу!
Спасибо

Лирическая, наивная, простенькая. Но для рассказа у камина и под чай, в такой вот холод, кажется, в самый раз.
Там будет про апельсины, волшебника, зеленые ленты, маленькую девочку и надежду.
Не ищите логических объяснений чему-либо оттуда: их нет. Пусть подскажет сердце.
И я не знаю, кто эти люди. Просто вот так увидела, глядя за окно, на метель...
***
Апельсиновые корочки

- Ты все выдумала, лгунья! - кричит одна девочка другой, а та, вторая, стоит, понурившись. В другой сказке у нее непременно были бы рыжие волосы и щеки красного цвета, и она сжимала бы кулачки, яростно споря с сестрой, и топала бы ножками, обутыми в черные ботинки, доказывая, что права, просто та не дает ей вставить ни одного слова. Но там, в комнате, заставленной старинной мебелью, где по стенам развешаны картины с господами и дамами (няня говорит, что это все - их, девочек, родственники, которых уже нет на свете, а есть...а где они есть, девочки не помнят), где расставлены вазы с чуть подсохшими оранжерейными розами - чайными, как любит мама, и в воздухе плывет тонкий, немного пыльный их аромат, и все кажется таким высоким-высоким; здесь, в этой комнате у той девочки, что молчит - темные волосы, растрепанными волнами рассыпавшиеся по плечам: ленточка-то у сестры.
У сестры тоже темные волосы, только аккуратно заплетенные в косы. А в руках она держит атласную зеленую ленту, только что вырванную из рук своей сестры, которая, кажется, сейчас заплачет.
- Ты все выдумала! - кричит она, потрясая ленточкой перед ее лицом. - Все, все! Не было никакого волшебника, это ты, неряха, придумала, чтобы тебя не отругали за ленту! А я все расскажу маме! Все! Все!

Та, вторая, что-то лепечет в ответ, а по щекам уже текут предательские слезы. Сестра с торжествующей усмешкой убегает, и она в отчаянии бросается на низенькую тахту, обхватывая подушку руками, и уже сотрясаясь от настоящих рыданий.
Конечно, если бы папа увидел ее сейчас, она мигом прекратила бы рыдать и размазывать грязь по щекам (платье в зеленый цветочек все выпачкано, как и маленькие пальчики). Но папа не увидит, а значит можно плакать дальше. Маме не до нее, она сама часто плачет в последнее время. И оттого девочка рыдает все сильнее и сильнее.

Но всему на свете рано или поздно приходит конец, и через некоторое время она успокаивается. Замирает, глядя перед собой и не чувствуя своего несчастного маленького сердца. Смотрит на левую сторону груди, тычет в нее маленьким, перемазанным грязью и слезами пальчиком, и на платье остается еще одно маленькое пятно. Уже не плачется - не хочется, но еще не весело. И, наверное, уже никогда не станет весело. Как может быть весело тому, кого не понимают?

Внезапно девочка слышит легкий сухой удар по стеклу. Соскакивает с тахты и бежит к окну: там, под окном, на занесенной снегом дорожке стоит человек, закутанный в длинный плащ, прячется от снега. Он смотрит наверх, на нее, и девочка видит, как ветер треплет его длинные седые волосы, в которых запутались снежинки, и что он улыбается ей. Сердце ее замирает на мгновение, и она неуверенно лезет на подоконник, тянет щеколду вниз, и распахивает окно - ставнями давно никто не занимался, как же легко их открыть...

читать дальше- Смотри, я принес тебе подарок! - говорит человек, копаясь в котомке, и через мгновение девочка, распахнувшая окно и высунувшаяся из него по пояс, видит у него на ладони - апельсин. Самый настоящий апельсин посреди зимы, после Рождества, после Нового Года. Оранжерейные цветы - не редкость и не удивление: садовник давно их выращивает, у него это отлично получается. А вот апельсины...
- Мне? - она не чувствует ледяного ветра, не чувствует, как и ее волосы заметает снегом.
- Тебе, - улыбается Волшебник - а это именно волшебник, самый настоящий, она-то знает, он уже приходил к ней, во сне, в ту самую ночь, когда пришло известие о том, что... - Ты его заслужила. Апельсиновый сок вернет больному силы. Вернет радость. Вернет улыбку.
- А папу? Папу он вернет? - тихо спрашивает девочка, и понимает, что из глаз вот-вот готовы вновь покатиться слезы. И щупает снова самый верх платья, где на груди спрятан папин портрет, подвешенный за зеленую ленточку, атласную зеленую ленточку, вторую ленточку: все думали, что она ее потеряла, и мама ругалась, что у них не осталось денег на ленты, и что она, девочка, не бережет то, что принадлежит ей. Трогает портрет, и снова смотрит на Волшебника, ожидая, что сейчас его улыбка потускнеет, как всегда она тускнеет у всех, у кого она спрашивает про папу - у священника, у папиного командира, у папиных друзей, не говоря уже о маме.
Но он не перестает улыбаться, наоборот: улыбка его становится светлее и ярче. Апельсиновые корочки падают на снег, и Волшебник протягивает девочке несколько долек апельсина:
- Конечно, вернет. Вот, съешь. Ты ведь его ждала, верно? А это самое главное. Ждала даже тогда, когда все вокруг ждать перестали? А это главнее самого главного.
- Ждала... очень ждала.. - тихо шепчет девочка, и берет дольку. Долька пахнет остро и свежо - праздником, зимой, елкой. Апельсином.
- Вот и славно. А мне пора. А ты жди, - улыбается Волшебник, и пока девочка жует апельсин, уходит куда-то в снежный вечер по дорожке. А на подоконнике остаются лежать несколько долек апельсина и еще половина неочищенного рыжего зимнего плода. Девочка вдруг понимает, что нужно окликнуть Волшебника, поблагодарить его, завести в дом, наконец, напоить чаем. Наспех вытирает залитые соком пальцы об уже и так порядком выпачканное платье, снова высовывается из окна, пытается крикнуть, но отчего-то голоса совсем нет, голос теряется, она хрипит, у нее не получается произнести ни единого слова. А ветер метет все сильнее, снег падает ей на лоб, и сильно-сильно пахнет апельсинами. Темнота и снег окружают ее со всех сторон, и уносят с собой.

- Еще полотенце, похолоднее. Вся горит...
- Она так ждала, - в этом голосе все еще слышится, что женщина, которые произносит эти слова, совсем недавно навзрыд плакала. - Ждала сильнее, чем все остальные. Сильнее, чем я. Я ждала, не верила, но она..она оказалась сильнее в сто крат.
- Ждала, значит, - в мужском голосе столько тепла и нежности, что хочется идти за этим голосом на самый край света, не то, что из снежной метели. Девочка медленно открывает глаза, и понимает, что метель -там, за окнами. А она - в постели, и все вокруг залито жарким светом: свечи, свечи. Какие-то люди. Острый запах уксуса: на запястья намотаны тряпки, им смоченные: сбивали жар. Платье, где же платье? Там папин портрет на зеленой ленточке, на такой же зеленой ленточке, какую держит в руках перепуганная сестра, выглядывающая откуда-то из-за высокой мужской фигуры, стоящей возле постели. В глазах все плывет, но девочка упорно идет за голосом, хватает воздух...
- Апельсины...тут были апельсины... - лепечет она.
- Апельсины? Какие апельсины? Апельсинов давно не было, откуда, - растерянно говорит мама - она тоже тут, рядом.
- Апельсины будут, - отвечает тот, кто только что опустился в ногах у девочки, лежащей на постели, тот самый мужчина, из-за спины которого только что выглядывала ее сестра. - Апельсины обязательно будут, доченька. Теперь все будет хорошо, - в тусклом свете свечи становится видно лицо, но девочка уже узнала его по голосу. С немым криком она рвется с постели, пытаясь сесть, но он успевает раньше, обхватывая ее, обнимая, не давая упасть.
- Папа, папочка, - шепчет она, и понимает, что это все уже - не сон, не сказка, не приступ лихорадки, а явь, самая настоящая явь.
За спинами, в комнате, переговариваются:
- А как заболела, барыня? В окно в самый Крещенский сочельник полезла, в самый-то холод. Что там увидела, непонятно, но вся горела вон сколько дней! А как барин-то вернулся, сколько радости было, счастье-то наше, словно почуяла, а ведь отходила, отходила совсем. Да что там... - и тоже рыдает. Это няня. Кажется, няня.

А на подоконнике, заметенные снегом, лежали замерзшие апельсиновые корочки.
Стоял самый конец января.
***
19.01.2011

Позаимствовано у Береники (надеюсь, ты не против?)
Автор - Julber
***
Ваше высочество, как с Вами быть?
Снова фингалы, занозы, царапины…
- Няня! Я пластырь смогла раздобыть!
Чуть поискала по ящикам папиным…

Все для двоих: для Него и меня
Мне – на коленку и на нос для Пуфика.
Дрался он лучше любого коня,
Хоть он и пони…
- А где Ваша туфелька?

- В схватке метнула ее во врага
Целилась в глаз, а попала… в дворецкого
Тот уронил оленячьи рога,
Те, что прислали от хана турецкого.

- Ваше высочество, что за слова!
Может быть все-таки, переоденетесь?
С Вами так шумно… Болит голова.
- Пластырей много – мы с вами поделимся!

Мне пластырь на руку, Вам – на парик!
Пуфу, на окорок, чтоб за кампанию.
Няня, Вы слышали? Что там за крик?
Пуфик! За мной! Мы не так сильно ранены!

- Стойте, принцесса! Постойте! Куда?!!
Вы в панталонах, а платье на вешалке!
- Няня, родная, но там же беда!
- С Нашим высочеством в топку аль вешаться…

- Няня! Нам больно! А уху за что?!
Ай-ай-ай-ай! Няня, только не за уши!
Лучше за косу!
- Что это за тон?!
Вот подрастете, и выйдете замуж и…

- Замуж не надо! И так нелегко!
Мы с Пуфом с детства к мученьям приучены:
Все заставляют нас пить молоко,
Платье носить, вышиванием мучают…

- Дело принцессы – сидеть вышивать
Крестиком, гладью… Не крестиком-ноликом!
- Няня! Но я так хочу выживать
В битвах…
- Ровнее сидите за столиком!

- Эх… настучали по попе ремнем…
Нам не впервой расставаться с обидами!
Вырасту принцем, а Пуфик – конем!
Пусть нам все принцы и кони завидуют!
***
Один-в-один я в детстве потому что Просто копия. Только пони у меня не было.
И тут надо признаться в том, что в детстве я представляла себя исключительно прЫнцем, а вовсе даже не принцессой. Хотя принцессой меня звали родители и бабушка.
А если провинюсь, то - "Ваше Высочество"
Принцессы - они скучные же потому что. "Ровнее сидите за столиком", "...сидеть, вышивать".
А я любила спасать королевство от врагов и, забравшись на высоченный дуб, качаться там, обхватив ствол, в сильный ветер.

читать дальше
На пятерочку, ящитаю )))
Надо бы по пиву, и тоже вот так, благо, машин под окнами - хоть соли их
Взято из ЖЖ ibigdan

Выспалась.
Нет, вы не понимаете. Выс-па-лась.
Я не спала двое или трое суток, не могла заснуть нормально. И вот, наконец, вчера - все получилось
А для меня ведь существуют три вещи, которые важнее еды: сон, чтение и возможность принять душ или ванну. Без них я не живу.
Мы ехали домой три часа: на улицах из-за ледяного дождя было черте что, и когда я вошла домой, у меня не осталось сил ни на что, даже на приготовление ужина. Впрочем, есть сильно и не хотелось: перекусили йогуртами и сыром, после чего муж уселся что-то смотреть, а я отчалила в страну Морфея, и так славно поспала до восьми утра, что и не передать. Это такое счастье - выспаться!

А утром у меня был нормальный, человеческий завтрак, душ и духи. Вернее, вот та туалетная вода с ароматом кофе и ванили, что мне подарила Долли. И сейчас я сижу, работаю, а она раскрывается, теплеет, и от нее радостно.
И еще кофе и кусочек шоколада. На сладкое я после Нового Года даже смотреть не могу уже, но вот что-то захотелось, и все. Кофе горький, шоколад сладкий, духи теплые - сплошная радость.
А еще вчера у меня было одно событие, которое лично для меня является одним из самых важных событий последних лет. Но рассказывать о нем я не стану, это личное.

Я ведь не могу без этих радостей, как не могу без рассказов о них.
В последнее время трудно писать в тему "365 дней радости", забываю, пишу так. Но так, или иначе - для того лишь, чтобы, когда будет грустно, открыть, прочесть - и улыбнуться.

Хорошего всем дня!

Л.