Опять же, разговоры в комментариях натолкнули. Интересная тема-то: наши резервы мужества, резервы прочности, стрессоустойчивости, и как вообще мы переживаем стресс. Опять же, не помешает знать на будущее, как и вам в отношении меня, так и мне в отношении вас. Вдруг с кем в разведку идти придется?
Шутка.

Я какой-то очень странный человек. Могу быть слабой, ранимой, один раз даже разревелась в голос в одной ситуации, где задели разные там мои переживания. Но это все, кроме шуток, только тогда, когда я могу себе это позволить. И когда я - "девочка-девочка". Сейчас я вообще не знаю, могла бы я также расплакаться, как тогда, и вообще - позволить себе такие переживания попусту. В качестве, по сути, дури, баловства. Я вообще плачу и даю вот такую слабину только когда могу себе это позволить. Как, знаете, ребенок, который требует сладкого постольку поскольку, а не потому, что это самое сладкое ему по-настоящему нужно. Если честно, то за то, что я вообще себе позволяла так себя вести, мне очень стыдно, и я себя отучаю от подобных вещей.

Потому что в по-настоящему стрессовой ситуации я - совершенно другой человек.

Если сравнивать людей с машинами, то единственная машина, с которой я могла бы себя сравнить, это внедорожник. Пока я "в городе" - я тоже, вроде бы, машина. Могу и покрасоваться, могу и покапризничать, даже поломаться могу, так, для профилактики (ну там, резина прохудилась - хочу новую, и все такое прочее). Но вот когда меня "вывозят в лес", и от меня требуется то, что требуется обычно от внедорожника, тут-то с меня вся эта придурь и слетает. Городское остается в городе: все, я в своей стихии. Тут не покрасуешься и не поломаешься, тут ты должен быть сильнее и выносливее, и мелочи вроде поцарапанного ЛКП или побитого бампера тебя волновать не должны. Потом отмоешься, от грязи никто пока не умирал. И неважно, какого рода эта грязь: настоящая ли это грязь, или это грязь человеческих мнений, или же это грязь, оседающая на поверхности слизистой, выстилающей горло изнутри, которое ты основательно подрал в беседе, или же это человеческая кровь, самая обычная и самая понятная. На момент работы внедорожником меня это, как правило, не волнует: ни то, с чем я соприкасаюсь, ни то, что будет потом. А дальше как пойдет. И неважно, что именно от меня требуется: во мне словно включается дополнительный источник питания, запасной стационарный генератор, и я работаю, работаю, работаю...
А эмоции - потом. Если они вообще случаются.

про реагирование на стресс и ураган
Упарываюсь я, как правило, в сосиску. Не то, чтобы потом нужно откачивать, нет, такого ни разу не было. Но вино в руки пихали - было. Уши терли, чтобы вернуть в сознание, было. Но в целом - упарываюсь сильно, но не до смерти.
При этом у меня отключаются любые эмоции. Я могу бегать, могу орать - на кого-то, или чтобы услышали, но чаще всего я молча пру напролом, решая задачу. Если кто-то рядом истерит, мешая, я могу очень крепко рявкнуть на человека, поставив на место, а потом извиняюсь. Но такое случается редко: обычно я держу эмоции под контролем в отношении других людей, параллельно контролируя и их тоже. И работаю.

Таковое развилось во мне довольно давно. И я с уверенностью могу вам сказать: если я бегаю и кричу "Шеф, все пропало, все пропало!!!" - это значит, что все, может быть, и плохо, но не настолько плохо, раз я мельтешу. Как правило, такое случается из-за сущей ерунды.
Если я рыдаю так, чтобы было слышно, или жалуюсь тут на что-то, это значит, что все не так плохо, как кажется, потому что если я жалуюсь на публику, значит мне хочется об этом поговорить. А если мне хочется об этом поговорить, значит та самая, важная часть моего сознания - в полном порядке, ситуация полностью под контролем, просто мне надо ею с кем-то поделиться. И все не так страшно. Не ерунда (ерундой я, как правило, не делюсь), но и не страшно.
Гораздо хуже, если я плачу тихо и горько, или вообще молчу. Вот тогда да, беда. И об этом я расскажу или если заставить, или если не останется сил, или сильно потом.
Вот так и в стрессах: когда происходит что-то незначительное, я могу, в общем, и погоревать со всеми, и попереживать в открытую. Но вот если случается что-то глобальное, то всяческие переживания отключаются, как факт, и я превращаюсь в такой маленький бронетранспортер с сильно большой го-ло-вой. Становясь вот этой самой го-ло-вой, как правило.

И, собственно, откуда я это знаю? Надуманное оно или нет?
А вот, откуда.
Этим летом я побывала не просто в стрессовой ситуации, а в совершенно адской истории.

Кто живет в Питере, тот помнит наверняка вот тот страшный ураган, который выкосил к чертям собачьим половину Приозерского района. Там, ребята, лес был - не лес, а пеньки. Вековые сосны валились с корнями, помоложе - ломались с треском пополам.
Погибли люди: попали под деревья, перевернулись в машинах. Несколько районов сидело без света и связи несколько дней. Оборвало провода, а бетонные столбы валялись посреди дороги, расколотые на несколько частей. Лес был просто выкошен: когда мы, наконец-то вырвавшись из этого ада, ехали домой, то увидели, что на приозерских горах больше нет леса.
МЧС тогда сбилось с ног, спасая пострадавших, вывозя детские лагеря, распиливая деревья, завалившие дороги.

Так вот: мы оказались совсем рядом с эпицентром урагана. В самом эпицентре, как правило, тихо. А вот рядом...
Мы оказались на другом берегу реки, за которым он начался. В самой клоаке ))) Повезло-с.

Да не просто так оказались.
У нас там должна была проходить наша игра, которую мы год готовили. И у нас там уже были люди, стояли палатки, стоял строяк, машины, находилась еда и техника.
И, вот знаете... в общем, это надо было видеть, а точнее - лучше бы вы этого не видели. Это очень стремно, когда вдруг над твоей головой совершенно ясным вечером вдруг сгущаются черные тучи, и деревья начинают пригибаться от свистящего ветра. Сначала с них начинают лететь ветки, сучья, а потом раздается треск и деревья начинают валиться, с корнями выворачиваясь из земли, или ломаясь пополам. Ветер такой, что срывает шатры, уносит куда-то в лес палатки. Дети и животные кричат от ужаса. Люди вокруг начинают носиться, чтобы спасти улетающие вещи и себя.
А потом начинается дождь - таким, знаете, ударом молота сверху: неожиданно и больно физически, с такой силой он обрушивается. А вы стоите на открытой поляне среди деревьев, далеко от города, далеко даже от деревни, которая находится в нескольких километрах ходьбы по дороге, а дорога - фактически одна. Вы - на берегу реки.

Молнии вспыхивали так, что становилось светло, как днем. И вот в этих сполохах было видно, как бегают люди, как рушится то, что мы построили, и как валит деревья. Было темно, а ветер был такой, что я не могла открыть дверь машины, из которой пыталась выскочить, дабы добежать до палатки, где сидели животные, и перенести их в машину: до того мы с мужем, осознав, что по лесу еще идут наши ребята, запрыгнули в нее, чтобы ехать их забирать, но в этот момент они показались на поляне, и я попыталась просто выйти из машины, и не смогла: даже дышать не получалось, так бил ветер и так лил дождь. Ну, вышла,конечно, через пару минут, когда пришла в себя. Но в первые моменты было не выйти. Вот какой был ветер.

Ну а потом мы бегали под этими деревьями, носили животных- наших котов и собаку знакомых, которые были с нами. Искали детей. Искали сухие вещи, чтобы отдать тем, у кого вещи насквозь промокли. Стояли в центре поляны, где не было деревьев, и хохотали в голос - от страха и восторга, и еще от осознания того, что деваться нам некуда, а на нашей ответственности - двадцать человек, включая троих детей и трех животин.

Когда дождь слегка поутих и стало поспокойнее (хотя бы деревья падать перестали), мы начали осматривать палатки на предмет, кого и куда. Вписали в свою тех, кто остался без палатки, отдав им спальники и свитера, запихнули в машину одного из детей (еще двое не захотели), животных, залезли сами, достали плед, и отрубились. Ну, как...не отрубились, а так, выключились. Но потом-таки заснули.

Когда проснулись, уже было тихо и было утро. Полигон был просто разнесен: все порушено, деревья лежали корнями вверх, шатры пробиты и сломаны, одна палатка - пробита насквозь: в ней на момент падения на нее дерева находился ребенок, его, слава Богу, не задело.
Все три или четыре километра дороги были завалены огромными, толстенными и кучей маленьких, но мерзких,деревьев. В общей сложности ребята под предводительством моего дражайшего супружника потом распилили что-то около 80 штук полновесных деревьев.
Как это было, что творилось в лесу, на полигоне и на дороге, можно посмотреть вот тут:
community.livejournal.com/marauders2009/114273....
и вот тут:
community.livejournal.com/marauders2009/115813....
а вот тут репортаж:
community.livejournal.com/marauders2009/117111....
В общем, это уже неважно, потому что мы это пережили, у нас не было ни одной жертвы, в отличие от совсем рядом стоящих лагерей туристов и просто отдыхающих, и вообще нам очень повезло. Но вот именно в этой ситуации я увидела, что такое мои внутренние резервы, когда они открываются, и как именно я переношу настоящие стрессы.

Все остальные дни прошли так: решив во что бы то ни стало вывезти из лесу всех, кого возможно, я, как руководитель и организатор этого дурдома, "отдала приказ" об эвакуации и срочном выпиливании оттуда нафиг. Сначала мы, не осознавая масштабы бедствия, решили, что пофиг - пропилим дорогу и проведем-таки игру. Но когда начали пилить и получили вести из города от отмене всех электричек и предстоящем повторе "праздника", то стало понятно, что оставаться тут будет безумием, а для меня лично, как для "командира" оставлять людей в такой опасности, да еще и подвергать ей тех, кто может приехать, звучало как что-то безумное, и поэтому мы сначала 12 часов пилили (у нас была бензопила и команда бензобобров, в которой люди сменялись по очереди), потом вывозили из лесу народ и вещи, и только в конце субботы мы поздно ночью уехали домой. А ураган случился в ночь с четверга на пятницу.

И я скажу вам честно: кроме "люди, люди, люди!" у меня в голове ничего как-то и не было. Правда это "люди" было окрашено в разные цвета и звучало тоже по-разному: с восторгом и восхищением (те, кто вкалывал все это время, обеспечивая связь, кто пилил деревья, собирал вещи, приводил в порядок людей, готовил еду, и так далее), с раздражением (были там такие, кто заслуживал), с отчаянием (были у нас и совсем оригиналы), и со смехом: надо отдать должное всем и каждому: никто не упал духом, никто не распустил соплей, и все оставались бодрыми и веселыми, хотя и уставшими

И вот, значит, когда все уже стало ясно, когда мы приняли окончательное решение об отмене игры (представив в красках, что нам за это будет), оценили масштабы потерянных денег, сил, и всякого там, и отправили очередную команду пилить дорогу, а еще несколько человек - снимать строяк, я решила, значит, поплакать.
Ну как тут не поплакать-то? Надо поплакать, у меня же ж трагедь!

Пошла, села на поваленные деревья. Достала сигарету, трагично уставилась в лесную зелень. На душе погано - не передать. И вот, казалось бы, самое время возрыдать, но как-то мне не рыдалось. Ни снаружи, ни внутри.
Выкурила сигарету. Посидела еще. Потыкала дерево, подумав заодно "круто! сижу на верхушке елки, которая еще вчера была хрен знает на каком расстоянии!!". Еще посидела. Пошла к реке, думала - там выплачусь.
Ни хрена. Ни слезинки. Вообще.
На душе - пустота и тупость какая-то. И мысль: вот решите все дела, там выплачешься.

Пошла дальше дела делать, чо.
И вот скажу вам честно: упахались мы за те дни, как собаки последние. И хоть бы что в душе. Состояние стресса - да, усталость - да. Но какого-то там "шеф, все пропало!!!" - не было, а была мрачная такая мысля в стиле "работаем, работаем, если мы не будем работать, мы тут мхом покроемся нафиг, МЧС не до нас, работаем. А еще самолет в понедельник, и гадом буду, если мы не улетим в Ялту после всего этого!"

Распилили дорогу. Собрали вещи. Поужинали. Заснули. Спали мы все эти дни в машине: палатку отдали другим: в машине прекрасно спится, а еще до палатки не было сил ходить: мы возвращались с очередной ходки до станции и обратно, и просто отрубались в машине. Так и засыпали, пока ребята там тусили у костра. Не было сил.

Но вот, наконец-то, на полигоне остались только маньяки, которые сами предложили там остаться, помочь с мусором и просто отдохнуть, а мы, набив машину в очередной раз, уехали.
И вот когда мы выезжали с полигона - а это мой любимый полигон, я его очень люблю, Петяярви у реки Волчьей; когда машина сворачивала на дорогу я обернулась, и вот тогда почувствовала, что по щекам текут слезы. Но это были не слезы переживаний: это я плакала оттого, что прощалась с полигоном. С одним из самых своих любимых мест, куда, скорее всего, никогда уже не вернусь.

Вернулись мы замученные, грязные и дохлые.
Но даже потом, когда все уже прошло, когда можно было уже дать волю эмоциям, меня так и не накрыло. Вообще.
Я сидела в доме родителей, в своей комнате, в темноте и с чаем. Муж и брат, и пара ребят, приехавших с нами из лесу, общались на кухне, смотрели что-то там, а я сидела в темноте и молча пила чай, попросив меня не трогать. А потом свалилась и уснула.
Собственно, все переживания.
К слову, на полигоне меня пытались отпоить. Не вышло: не полезло вино. И откормить тоже не вышло: привезли шашлык, хотели, было, впихнуть в меня побольше, но я съела пару кусков, и больше не смогла. Мне единственное, что было надо - побыть одной. И не поплакать или, там, попереживать, а тупо посидеть, глядя в одну точку.

Наутро уже была в полном порядке, но после того случая заметила за собой, что за все время урагана, и после него, и после того, как все закончилось, мы вернулись и прошло много времени, я ни разу не позволила себе пуститься в истерику и переживания попусту. Вообще. Плакала несколько раз по семейным обстоятельствам, да по поводу здоровья разок. Что-то вам тут периодически рассказывала. Но в целом - как отрезало. А в случаях стресса или серьезной ситуации я перестала волноваться вообще. На мою голову словно надевается шлем с очками, интуиция выкручивается до предела, ноги становятся быстрее, руки и мысли - более ловкими. И - никаких эмоций.
И потом, когда все кончится, я буду сидеть в темноте, тишине и с чаем.

Вот так я переживаю сильные стрессы и вот так веду себя в стрессовых ситуациях.
Народ, правда, говорит, что я была сероватого оттенка, но я не верю: фотографии говорят об обратном ))
Зовите, если что, в общем.
Ну а от небольших могу и попереживать. Но после урагана такое случается редко.
А еще после урагана я очень остро реагирую на попытки жалеть и попытки хвалить. Очень остро и очень негативно: первое злит, второе - вгоняет в краску.

А как у вас со стрессами? Как вы их переносите, сгибают они вас или наоборот - закаляют? Как у вас с отходняком?
Рассказывайте, в общем, да поподробнее, как вот я